Добрый день, уважаемые коллеги!

Так сложилось, что уже более десяти лет я занимаюсь политконсалтингом и лоббизмом. Долгое время я это делал в качестве директора аналитического агентства «Нью Имидж».
Сегодня мы ощущаем на себе тот кризис, который есть в сфере политконсалтинга. Причем связан он не столько с тем, что якобы стало меньше заказчиков, меньше денег, о чем говорят очень многие коллеги, - этого как раз мы не чувствуем. А есть другое ощущение - ощущение неинтересности того, чем мы занимаемся. После того, как ты прошел с десяток избирательных кампаний по выборам губернатора и больше 20-ти кампаний по выборам депутатов Государственной Думы, это становится скучным. Не случайно американцы советуют раз в 7 лет менять работу.

Это связано и с другой проблемой - технологический инструментарий по сути дела не развивается последние несколько лет. Произошел ступор, общий уровень профессионализма дошел до какого-то потолка, и дальше качественных прорывов не происходит. Для разрешения этого кризиса мы и создали Международный институт политической экспертизы, который занимается не столько коммерческой деятельностью, сколько деятельностью исследовательской. И мы поставили перед собой амбициозную задачу выработки новых технологий, которые могли быть реализованы в сфере политконсалтинга и лоббизма в первую очередь. Это то, что нам интересно и то, чем мы занимаемся. И мы не рассматриваем это как только свой персональный проект, мы как раз очень надеемся на то, что наши коллеги присоединятся, тем более что мы сделали несколько инфраструктурных проектов, в частности сайт www.STRATAGEMA.org .

Итак, первый проект, который мы сделали на собственном энтузиазме, и результаты которого можно увидеть в отчете об исследовании, это проект «Универсальные избирательные технологии и страновая специфика». Именно страновая, а не национальная, поскольку существует большое количество многонациональных государств, причем роль диаспор и внутри даже европейских стран сейчас очень сильно растет. Общаясь с английскими коллегами в мае, когда мы презентировали это исследование в Лондоне, я узнал, что сейчас они вынуждены очень много работать с пребывающими диаспорами, выходцами из Африки, из Индии и так далее, которые очень активно начинают получать английское гражданство.

В рамках исследования мы опросили 40 российских политических консультантов, имеющих опыт работы в зарубежных избирательных кампаниях. Это было полуформализованное интервью. Кроме того, респонденты заполняли формализованную анкету, из которой мы получили ответы на то, как вообще сегодня строят свою деятельность консультанты за рубежом, и что собственно представляет из себя рынок работы российских политических консультантов в зарубежных избирательных кампаниях.

Итак, на вопрос «Сколько раз вы работали в других странах?», половина консультантов ответила - от двух до пяти раз. То есть сегодня значительная часть российских консультантов имела опыт работы за рубежом, но этот опыт ограничен эпизодическими акциями. Нет сегодня специализированных агентств, которые занимались бы только зарубежными избирательными кампаниями. Я могу сказать, что примерно 40 процентов из этих 50-ти, которые принимали участие в кампаниях за пределами России от двух до пяти раз, приходится на Россию, на Казахстан, на выборы в Верховную Раду, последние на выборах президента Назарбаева, когда из российских политконсультантов только ленивый не работал в Казахстане.

Это предположение подтверждает ответ на вопрос «В каких странах вы работали». На первом месте - Украина, на втором - Казахстан, Молдавия, Грузия. Что касается работы наших консультантов в США, надо отметить, очень многие из тех, кто работал в Соединенных Штатах Америки, честно признавали, что это было больше похоже на стажировку. Людям просто давали возможность сделать что-то в рамках избирательного штаба. И те единичные случаи, когда российские консультанты находили работу в странах так называемых развитых демократий, скорее связаны со сменой консультантом места жительства, когда его воспринимают в этой стране уже как резидента.

Хочу отметить, что дальше по частоте упоминаний идут страны СНГ и Балтии. К сожалению, здесь нет директора «ИМИДЖ-Контакт» Михаила Омского, который был одним из экспертов в рамках этого исследования. Он на презентации исследования заявил, что нет смысла говорить о рынках стран Балтии для российских политконсультантов, поскольку, с одной стороны, есть очень большое предубеждение к россиянам, с другой стороны, финансово этот рынок недостаточно емок и не способен обеспечивать заказы для больших консалтинговых групп. Там же присутствовал Олег Кудинов - человек, который очень много работает именно в странах Прибалтики. И он отметил, что если речь идет о рынке стран Прибалтики, как правило, приглашают не компании, а единичных консультантов.

Роль в зарубежных избирательных кампаниях. Чаще всего консультанты занимаются, по цифрам видно - разработкой стратегии и тактики кампании. Тут консультантов из России приглашают в большей степени как консультантов по общим вопросам. Понятно, что чем более специфична деятельность, к примеру, создание роликов или написание текстов, сразу возрастает роль таких факторов, как национальные стереотипы, элементарное знание языка. В этом смысле, например, мне понравилось замечание одного из коллег, который отметил, что в странах Прибалтики в сфере рекламы очень хорошо работают консультанты из Финляндии и из Швеции. У них схожие темпераменты, схожее неторопливое мышление и свой специфический юмор.

Далее, что предпочитают клиенты - афишировать или скрывать тот факт, что консультанты из России работают на них? На эту тему мы очень много рассуждали, и следует отметить, что в ряде стран приглашают консультантов из России но, как правило, даже не пользуются их советами. Тут важен сам факт того, что консультанты приехали. Очень многие кандидаты пытаются представить это как факт того, что их поддерживает Россия, или хотя бы что российское руководство не против того, чтобы россияне работали с этим кандидатом. К примеру, один из кандидатов в президенты Украины Виктор Ющенко недавно в одном из своих интервью сказал: «На меня работают целых две российских консалтинговых фирмы». А поскольку я немного представляю себе ситуацию в Украине, могу сказать, что реально объемы, которые выполняют представители этих команд, не очень большие. Для Ющенко был важен сам факт того, что на него работают российские консультанты, как аргумент, что он не является антироссийским политиком.

Есть еще один маленький нюанс, что для многих, особенно в странах СНГ, российские консультанты являются фактором престижного потребления. «У меня есть деньги на российских консультантов, у меня есть деньги на то, чтобы их нанять». Это как мода на Мерседес 600 или Бентли, мол, у меня эти консультанты бегают, что-то там приносят, бумажки пишут умные. Причем очень часто в среднеазиатских странах отмечался тот факт, что при том, что ты работаешь с клиентом, тебе исправно платят - это не значит, что твои рекомендации будут каким-либо образом использоваться. Ты просто являешься одним из элементов обслуживающей инфраструктуры. И в России такое очень часто встречалось. Например, один из кандидатов в мэры Нижнего Новгорода любил рассказывать, что на него работают те консультанты, которые работали в Польше на Солидарность. Можно привести пример, как ученики известного Жака Сегела работали с одним из украинских политиков и за год упорной работы подняли его рейтинг с трех до четырех процентов.

«Как вы чаще всего попадаете в кампании за рубежом?» Сами провели переговоры с клиентом всего лишь 33 процента. Второе, очень расплывчатый пункт, 60 процентов ответили: «пригласила отечественная политическая структура». Когда мы начали разбираться, что это значит, как правило, оказывалось, что это не политическая структура. Тут  я на все 100 процентов согласен с Сергеем Ервандовичем Кургиняном в том, что политическая структура у нас вторична или даже третична по отношению к структуре клановой. И, как правило, консультанты из России являются частью некой договоренности той или иной российской финансово-промышленной группой с местными политиками. Ни для кого не секрет, что у российского бизнеса большие интересы за передами России. Как правило, кандидат частично финансируется напрямую, частично «борзыми щенками». Тут достаточно вспомнить эпоху Бориса Абрамовича Березовского в должности исполнительного секретаря СНГ, когда с его легкой руки те или иные консультанты попадали в зарубежные проекты. Что интересно, очень часто российский бизнес финансирует не только пророссийских политиков, но и политиков, настроенных прозападно. К примеру, на выборах в Верховную Раду Украины в 2001 году по спискам блока «Наша Украина», якобы антироссийского и прозападного, прошло порядка семи или восьми, точных цифр уже не помню, представителей бизнеса, связанного с российскими крупными компаниями. Причем мне очень понравилось меткое замечание Станислава Александровича Наумова, помощника Министра промышленности и энергетики. Он заметил, что если учитывать ту тенденцию, которая сейчас наблюдается в крупных российских компаниях, а именно приглашение западных менеджеров, не исключен тот факт, что через какое-то время интересы российского бизнеса за рубежом будут представлять западные консультанты. Я думаю, что нам с вами имеет смысл над этим задуматься.

«Что предпочитают клиенты в других странах?» Как оказалось, клиенты предпочитают в первую очередь сами осваивать новые технологии и только во вторую очередь приглашать зарубежных консультантов. И я могу сказать, не столько лично, сколько с точки зрения выращивания консультантов in house, в рамках собственной структуры.

Вот интересная вещь, аналогичный опрос по аналогичной анкете проводили наши американские коллеги, они опросили членов Международной ассоциации политических консультантов, выборка там тоже порядка 30-ти человек - она совпадает по величине с нашей. Единственное, хочу отметить, что это не только американские консультанты. Получается некое сравнение - сборная России против сборной всего мира. Давайте посмотрим результаты.

Итак, «сколько раз вы работали в зарубежных компаниях?» В России мы не встретили ни одного консультанта, который работал бы в зарубежных избирательных кампаниях более 21-го раза. Тем не менее, это более 30-ти процентов зарубежных консультантов. У нас наиболее частый ответ от двух до пяти, что у них составляет только треть выборки. Оказывается, что на Западе очень жесткая специализация. Есть компании, которые в большей степени занимаются выборами внутри страны, и есть компании, которые специализируются на проведениеиизбирательных кампаний за рубежом.

«Как чаще всего вы попадали в зарубежные компании?» Гораздо меньше у американцев и вообще у западных консультантов встречается вариант «Пригласила местная политическая структура», а с другой стороны, приглашение зарубежной консалтинговой фирмой - около половины ответов. Ни для кого не секрет, что в качестве своего конкурентного преимущества компания «Николо М» приводит участие Дика Мориса и Джо Наполитана в последних выборах в Государственную Думу. Но это скорее единичный случай.

Итак, причины, по которым кандидаты за рубежом приглашают российских политических консультантов. Первое: зарубежный технологический опыт, но могу сказать, что в последнее время эта аргументация стала менее значимая. Если в свое время мы говорили, и наши украинские коллеги с этим соглашались, что там происходят практически те же самые политические процессы, только с некоторым запозданием, сейчас можно сказать, что Украина действительно движется в другую сторону. Соответственно, у них действительно качественно другие технологии, особенно с точки зрения организации полевой работы или с точки зрения фальсификации. Я думаю, что по изощренности фальсификации выборов сегодня Украина на первом месте на территории СНГ именно в силу того, что там более-менее демократическое государство, где есть необходимость соблюдать какие-то политесы. И в то же время законодательство о выборах недостаточно жесткое, и из общения с украинскими коллегами я пришел к выводу, что у них вариантов вбросов, фальсификации результатов голосования гораздо больше, чем у нас в России.

Второй плюс - это свежий внесистемный взгляд. Могу привести один пример из интервью Николая Сидорова, который сейчас является вице-губернатором Приморского края. Когда наши консультанты приехали в Грузию, у них была проблема, связанная с отсутствием информационных каналов. Телевидение работало несколько часов в сутки, популярных газет практически не было, но они обратили внимание, что по утрам там ходят разносчики мацони и кричат: «Мацони, мацони». Это принято, люди отвлекаются, выходят, покупают эту замечательную сметанку. Достаточно было договориться с разносчиками, чтобы они кричали еще и фамилию кандидата, чтобы получился новый информационный канал.

Отсутствие привязанностей, включенности в местные элитные группы – это еще один большой плюс иностранных специалистов. Из личного опыта могу сказать, что очень часто кандидаты или, скажем, представители спонсоров говорят: «У нас есть консультант, он умный, но ты знаешь, мы сейчас с тобой поговорили, а он побежал «стучать». Я спрашиваю: «А зачем вы тогда ему все это говорите?» Отвечают: «Других нет. Вот мы вас и позвали. Я же ему специально сказал, зная, что он пойдет стучать. Я же знаю, что ему сказать». И вот эта ситуация, когда есть незначительное количество действительно значимых элитных групп, вынуждает консультантов балансировать между ними. Понятное дело, что консультант, который живет на территории той или иной страны или в конкретном регионе  неоднократно с этим сталкивался. Он склонен выбирать более мягкие методы проведения избирательной кампании, но при этом и менее результативные. Вот почему и возникает в России в том числе на выборах в регионах необходимость в приглашении варягов.

Отсутствие достаточного количества профессиональных местных политтехнологов в какой-то степени восполняется. Но просто-напросто по кадровому потенциалу величина России позволяет выдавать большее количество профессиональных команд, чем в какой-либо другой стране.

Пиетет перед иностранными специалистами из более развитых стран – фактор, который работает не только за пределами России, но и в региональных выборах. При прочих равных условиях кандидат в большей степени склонен верить более высокооплачиваемому и более авторитетному специалисту, который приехал откуда-то извне, чем тем специалистам, которые внутри. Нет пророка в своем отечестве. 

Разнообразный технологический опыт. В этом смысле у россиян действительно есть один большой плюс – не даром те респонденты, те эксперты, которых мы опрашивали, отмечали, что разница, скажем, между Приморским краем и Якутией гораздо больше, чем разница между Россией и Белоруссией в целом. У нас такое большое разнообразие регионов и необходимость постоянно приспосабливаться к местной специфике, что российские консультанты, прошедшие школу этих выборов, учатся эту специфику вылавливать. С другой стороны, по количеству всевозможных выборов Россия тоже обгоняет остальные страны. У нас выбирают губернаторов среди прочего, выборы происходят практически все время, и соответственно профессиональные команды имеют возможность переезжать с одной выборной площадки на другую и постоянно находиться в форме, чего, например, не могут позволить себе наши украинские коллеги. Они сами об этом с сожалением говорят.

О чем мы уже говорили – приглашение иностранных специалистов может служить демонстрацией поддержки страны, которую они представляют.

Российские консультанты имеют налаженные контакты, и в первую очередь, конечно, с российскими СМИ. Но очень часто, особенно для руководителей стран СНГ ключевой задачей является не столько проведение избирательной кампании внутри страны, сколько создание позитивного международного имиджа этой избирательной кампании - что она прошла демократично, что не было ущемления других кандидатов и так далее. Они готовы за это платить, и, естественно, для этого лучше привлекать консультантов извне.

Кроме того, у очень многих политиков в СНГ есть иллюзия того, что Россия на самом деле очень заинтересована в том, как происходят у них  дела, что Россия очень хочет сделать ставку на правильного кандидата - надо только подсказать. Кандидат тратит иногда, на мой взгляд, непомерно большие деньги на то, чтобы создать позитивное мнение о себе в российских средствах массовой информации или в тех или иных властных органах. Хотя, отмечу, политика России достаточно прагматична и сводится к тому, что взаимодействовать надо с победителем.

Участие иностранных специалистов престижно для кандидата и понятное дело, что в странах СНГ и Балтии дополнительное конкурентное преимущество – это наличие общей исторической памяти, каких-то традиций, хотя мне кажется, что очень часто это преувеличивается. Все мы, конечно,  вышли из советской шинели, но советский менталитет в России и его остатки в Прибалтике, согласитесь, несколько разные вещи.

Есть еще один момент, который не упомянут в презентации, его озвучили наши коллеги на круглом столе, который проводил наш институт. Очень часто, особенно в странах, где есть проблема с русскоязычным населением, российских консультантов приглашают представители, скажем так, доминирующей титульной национальности для раскалывания русскоязычных, для растаскивания их голосов.

Итак, каким образом происходит выбор избирательных технологий, и по каким критериям выбирается из того огромного их арсенала те или иные технологии для каждой конкретной кампаии? Первое. Есть страновая специфика, которая включает в себя язык. Действительно, на мой взгляд, очень часто наши коллеги недооценивают значимость языка, поскольку он в значительной степени определяет вообще тип мышления. К примеру, есть замечательное исследование Аллы Мельниковой, которое я сейчас с большим интересом читаю, о том, каким образом структура русского языка формирует конформистскую позицию у его носителей.

Выборное законодательство и система определения победителя. К примеру, специфические вещи, связанные с Соединенными Штатами, где кандидат, победивший в том или ином штате, получает голоса всех выборщиков этого штата. Вспомним  замечательную историю, как на прошлых выборах Гор получил больше голосов избирателей, но меньше голосов выборщиков, и это не первый случай в истории Соединенных Штатов Америки.

Национальные и расовые предпочтения. Национальный характер. Мне понравился, например, такой момент, который отметили наши коллеги – в Японии социологи в своих анкетах не используют вариант ответа «нет». Для японца абсолютно немыслимо сказать «нет» - это не в национальной культуре. Поэтому вместо «нет» ставится ответ «другие варианты». Или, к примеру, в Монголии оказалось, что метод фокус-групп в том виде, в каком он традиционно существует в западной традиции и у нас, в виде групповой дискуссии, не работает, поскольку невежливо спорить с собеседником, невежливо с ним не соглашаться. И исследователи, которые этим занимались, предприняли модификацию этого метода, они использовали метод незаконченных предложений.

Насчет национального характера я хотел бы привести еще один маленький пример. Главная проблема у российских консультантов, когда говорят, что «вы не понимаете национальной специфики, вы не понимаете, что такое национальный характер». Скажем, в Украине сегодня словосочетание «российский политтехнолог» стало ругательным, несмотря на то, что были достаточно результативные избирательные кампании, проведенные российскими консультантами. К примеру, я считаю, что достаточно результативной была кампания Громады в 1998 году, когда оппозиционная партия перешла четырехпроцентный барьер. Или кампания президента Кучмы, в которой участвовали российские консультанты, в том числе и «ИМИДЖ-Контакт». Самыми громкими провалами россиян стали команда Озимого Поколения на выборах в Верховную Раду в 2001 г. - попытка фактически полностью продублировать технологию «Союза Правых Сил» на выборах в Госдуму 99-го года, и не очень высокий результат Объединенной социал-демократической партии, которая пыталась нагнетать ситуацию кризиса и создать из своего лидера человека, который этот кризис разрешит и всех спасет, эдакого Шойгу на украинский манер. Так вот на эту тему уважаемый мною украинский политический консультант Дмитрий Выдрин заметил: «Тут есть принципиальная разница между русским национальным характером и украинским». Для русского национального характера основной девиз – это песня группы «Тату» «Нас не догонят», а для украинского – это песня Верки Сердючки «Хорошо, все будет хорошо». И поэтому если для России мобилизационная идея, что есть кризис, надо срочно спасать, работает, то для Украины ближе идее, что все хорошо, все будет рядком, как-нибудь все само собой устаканится. И тут я хотел бы отметить, что недостаток консультантов, которые вели эти избирательные кампании, мог быть в том, что они не прошли большую школу региональных выборов в России. Их можно назвать консультантами-идеологами-концептуалистами, которые привыкли видеть процесс в целом и не замечать в нем каких-то частностей и нюансов, зачастую критически важных нюансов.

Культура и традиции. Совершенно разное восприятие таких вещей, как скажем, супружеская измена для кандидата. Где-то это может быть убийственным, в России разве что похихикают. Терпимое отношение в той же самой России к алкоголизму. Вообще адюльтер и выпивка в России часто являются плюсом кандидату. «Настоящий мужик!», - воскликнут многие.

С политическим режимом, я думаю, понятно.

Особенности восприятия и темпы ритма. Вы знаете, мы неоднократно сталкивались с тем, что 15-секундные ролики, которые считаются стандартом мировой политической рекламы, в ряде стран, особенно в восточных, не работают. Люди просто не успевают вдуматься, потому что у них другой стиль мышления. Им надо войти в информацию, им надо ее поглотить, и для этого нужно несколько большее время. Например, в Казахстане консультанты столкнулись с тем, что избиратели не понимают игровых роликов. Для них в ролике за кандидата должен присутствовать сам кандидат. Если кандидата нет, то им непонятно, и ролик не действует. И все рассказы и попытки убедить клиента – «вы знаете, может на сознательном уровне они этого не понимают, а вот зато на бессознательном это как-то невероятно действует», на практике не получили своего подтверждения в виде голосов за этого кандидата

Наличие лидеров общественного мнения. Есть специфические лидеры общественных мнений, в том же самом Казахстане - народные певцы акыны. Или вот пример из опыта США, когда ряд общественных движений не получали доступ в СМИ, были такие канвассеры – носители правды, которые ходили по домам, рассказывали правду, пели песни.

Дальше по значимости идет роль административного ресурса и так далее. Я не буду все перечислять. В отчете об исследовании все это подробно описано. Вы можете ознакомиться с ним или в печатном виде – Международный Институт политической экспертизы, руководителем которого я являюсь, выпустил монографию на эту тему – или на сайте www.STRATAGEMA.org

В заключении, я хотел бы поблагодарить экспертов, которые приняли участие в этом опросе. Я искренно им благодарен за то, что они нашли время и дали действительно ценную информацию.

Также хочу отметить, что мы планируем проводить большое количество мероприятий по выработке новых технологий и по оценке технологического опыта, в первую очередь, в сфере политконсалтинга и лоббизма. На нашем сайте «STRATAGEMA.org» мы готовы публиковать статьи специалистов по этой тематике. Мы были бы очень рады сотрудничать со всеми присутствующими, поэтому, как говорится, добро пожаловать.

Спасибо за внимание!