В 1990 году на базе распущенной Польской Объединенной Рабочей Партии (правящей коммунистической партии) была образована партия Социал-демократии Республики Польши, лидером которой был избран Квасневский - бывший министр по вопросам молодежи, позднее член президиума кабинета министров, руководитель Польского олимпийского комитета. Вопреки всем прогнозам, в 1993 году СДРП одержала убедительную победу на выборах в сейм и образовала вместе с рядом организаций левой ориентации крупнейшую парламентскую фракцию - Союз демократических левых сил.

(эмблема социалистов – сочетает традиционный красный цвет коммунистов с белым цветом – обыгрывает цвета национального флага Польши)

Главной причиной победы левых на выборах явилось разочарование поляков «шоковой терапией» и ультралиберальной политикой Правительства Валенсы. Резкое падение производство и благосостояния граждан привели к тому, что правое правительство потеряло поддержку населения. В результате реформ 15 процентов поляков оказались безработными и 40 процентов скатились ниже порога бедности. В то же время небольшое меньшинство обогащалось, подчас с головокружительной быстротой. Горечь, разочарование и растерянность охватывали население, которое так надеялось на новые времена, а теперь убеждалось, что правительства, вышедшие из профсоюза «Солидарность», делают ставку только на «невидимую руку рынка».

Конечно, никто не испытывал ностальгии по отсутствию свобод, очередям, пустым магазинам или продовольственным талонам, но миллионы жертв «шоковой терапии» в состоянии оценить, что они потеряли: гарантированную заработную плату, бесплатные образование и медицинское обслуживание, низкую квартплату, детские сады, ясли и летние лагеря отдыха. Этот, пусть и минимальный, уровень жизни в глазах поляков был предпочтительнее той бедности, в которую их ввергли политические перемены.

Хотя в общей массе они остаются сторонниками рыночной экономики, все больше поляков отвергают реформирование путем разрушения и требуют активного вмешательства государства в экономику, чтобы исправить перегибы, не допускать появления чрезмерного богатства или чрезмерной бедности и обеспечить всем должный уровень социального обеспечения. И именно такую программу выдвинули объединившиеся в рядах Союза демократических левых сил (СДЛС) бывшие польские коммунистические руководители, ставшие социал-демократами. Это позволило им преодолеть остракизм, продолжавшийся всего четыре года, выиграть парламентские выборы в сентябре 1993 года и обеспечить Александеру Квасьневскому победу на президентских выборах.

В ноябре 1995 года в Польше состоялись выборы президента. Скорее невольно, чем умышленно, но за годы у власти Валенса расколол единый прежде лагерь "Солидарности", рассорил ее лидеров, ослабил их. Теперь он смело мог брать на себя роль единственного достойного лидера правого крыла. Главным же противником стал лидер СДЛС Квасневский.

Майские опросы давали следующую картину: Квасневский - 24%, Валенса - 10%. Но финишный рывок Валенсы был просто феноменальным. 5 ноября, в первом туре выборов, лидеры Квасневский и Валенса набрали соответственно 35 и 33 процента.

Наблюдатели отметили следующие факторы, которые были использованы Валенсой и Квасьневским в этой предвыборной кампании:

1. Синдром антикоммунизма. Героическое антикоммунистическое прошлое Валенсы, сильнейший положительный имидж борца, героя, победителя польского большевизма играл ему на руку. Спустя семь лет после падения режима казалось, что экс-коммунисты поднимают голову, практически захватили власть. Квасневский никогда не стыдился и не отрекался от своего членства в Польской Объединенной Рабочей Партии. Парламент, правительство уже были «коммунистическими». Единственным остающимся "очагом сопротивления" был институт президентства во главе с Валенсой. А что, если коммунисты возьмут и его? Однако такая тактика, хотя и помогла привлечь на сторону Валенсы ярых антикоммунистов, не могла не отпугнуть от него сомневающихся избирателей, которые видели, что левые – это не те коммунисты 1980-х. Так что этот маневр Валенсы явно прибавил голосов и Квасневскому. К тому же молодые избиратели, не заставшие коммунистического режима, на это явно не купились.

2. Следующим фактором стало, как уже говорилось, отсутствие сколько-нибудь равных конкурентов Квасневскому в рядах правой стороны, кроме самого Валенсы. Это, безусловно, добавило Валенсе голоса людей, которые верны правым, но при существовании другого достойного кандидата предпочли бы его Валенсе.

3. Фактор церкви. Церковь призывала голосовать за кандидатуры "истинных католиков", а потом уже открыто за Валенсу. Но и тут явная симпатия церкви имела свой контрэффект, оттолкнув от Валенсы умеренных.

4. Голоса протеста. Многие голосовали не "за Валенсу", а "против Квасневского", "антихриста" и коммуниста, в поддержку самого мощного кандидата правых, против коммунистической идеологии. Однако, как уже указывалось выше, атмосферу страха перед «красными», подобного тому, что происходило в России перед президентскими выборами 1996 года, в Польше создать не удалось, да и вряд ли представлялось возможным, учитывая обновлённый образ левых.

5. Пенсионеры. Польские старики, в большинстве своем, не страдали ностальгией по коммунизму. Валенса активизировал эту социальную категорию. За месяц до выборов он наложил вето на закон о пенсиях, подготовленный правительством и принятый парламентом, заявив, что он за такой вариант, который выгоден пожилым людям при определенных условиях. Таким образом Валенса убил двух зайцев: представил себя защитником пенсионеров и демонстрирует антинародность правящей левой коалиции.

Однако то, что прошло в России годом позже, не было осуществлено в Польше. Квасневського, молодого, образованного, говорящего на нескольких иностранных языках лидера, поддерживавшего идею интеграции с Европой и отвергнувшего коммунистические тезисы о национализации промышленности и управляемости экономики, нельзя было выставить твердолобым сторонником коммунизма образца 1980-х годов. В то же время, он был притягателен для многих людей, поскольку отстаивал тезис о социальной ориентированности реформ.

Кампания социалистов была построена на критике действовавшей власти. Важным фактором явилось резкое противопоставление образов Квасьневского и Валенсы. Лидер «Солидарности» являлся человеком безкомпромиссным, резким, «разрушителем» советской системы. Квасьневский и его команда позиционировали себя как профессионалов, умеющих находить компромиссы. «Солидарность» не могла находить общий язык с другими правыми, а вот левые практически всё время выступали в коалиции, несмотря на наличие разногласий по конкретным позициям. Квасьневский - гибкий политик, многие аналитики отмечают именно эту черту в его характере как основную. Он также олицетворял собой «средний путь» - признавал рыночные реформы, но не отвергал достоинств регулирования экономики. Кроме этого, на фоне Валенсы, который в основном говорил о прошлом, кампания социалистов была выстроена вокруг образа будущего. Квасьневский позиционировал себя как лидера всех поляков (после выборов он даже вышел из партии, чтобы оставаться беспартийным гарантом стабильности в республике), а не как «левого» или «антиправого» политика.

Супруга Президента Иоланта, чрезвычайно популярная в Польше, также стала частью образа мужа.

Основные слоганы социалистов:

«Эра политиков-символов подходит к концу. Наступает время профессионалов»

«Выберем Будущее»

«Общая Польша» (в 2000-м году – «Польша – Дом для всех»)

Валенса проиграл. 19 ноября 1995 года на выборах президента страны за кандидатуру лидера левых сил Александра Квасневского проголосовало 51,72 процента поляков. За Валенсу голосовало 48,28 процента избирателей. При 40-миллионном населении 3,5% разницы, решившей дело, - это голоса 650 тысяч избирателей.

После выборов штаб Валенсы обвинил Квасьневского в том, что тот нарушил закон о выборах особо циничным способом. Лидер социалистов говорил: «разве может по-настоящему, солидно представлять Польшу в Европе и мире неграмотный рабочий?» Квасневский в этом отношении само совершенство: говорит на нескольких языках, хорошо образован. Постеры Квасьневского обыгрывали эту идею: достойное лицо достойной Польши. И вот оказалось, что высшего образования у Квасневского нет. Он действительно закончил колледж, но не написал требуемой научной работы и диплома не имеет. Валенсисты не без оснований полагают, что многие поляки попались именно на "высшее образование" лидера левых.

Сегодня польская пресса пишет о феномене Квасьневского, который состоит, конечно, не в том, что он прилежно выполняет конституционные обязанности главы государства, а в том, что он как никто другой из польских политиков отвечает современной представлению о президенте, сложившемуся в сознании поляков. Квасьневский никогда ни с кем не ссорится. Не отвечает ударом на удар. И это идет не только от глубокого знания современных избирательных технологий и социотехнических теорий, от качества президентской команды, но и от внутренней культуры нынешнего президента Польши. Квасьневский как представитель польской левицы не забывает о своем политическом происхождении, но готов наступить и наступал на родные идеологические принципы или партийные интересы, если это было в интересах Польши и исходило из его конституционных обязанностей. Он старался - и это ему удавалось - быть президентом всех поляков.

Неоспоримая харизма Квасьневского двойственно сказалась на положении его партии. С одной стороны, именно он привёл её к власти. С другой стороны, после победы на президентских выборах он покинул её, в результате чего социалисты проиграли следующие выборы (1997), хотя они смогли с триумфом вернуться в 2001 году. Сейчас Союз Демократических Левых Сил переживает тяжёлые времена и, согласно опросам, не сможет пройти в следующий парламент. Квасьневского упрекают в том, что он сыграл для своей партии ту же роль, что Клинтон – для демократической партии в США: укрепил собственную популярность и популярность своей жены, которую прочат в следующие президенты Польши, однако именно обращением к центристскому электорату он якобы разрушил традиционный слой социалистически настроенных избирателей. Вероятно, в этой критике есть доля правоты.