Алексей Макаркин, первый вице-президент Центра политических технологий:

На президентских выборах Михаил Прохоров показал весьма неплохой результат для новичка — 7,7% (по последним данным, 7,98%. — Forbes). Но я не сказал бы, что такой результат стал для меня полной неожиданностью. По процентам я ожидал примерно такого, но я не ожидал, что он обойдет Жириновского. Такой результат Прохорова можно объяснить, во-первых, запросом на новые фигуры среди политиков. Во-вторых, слоями населения, которым Прохоров оказался интересен.

Первый слой — это либеральные городские средние слои, не имеющие своего кандидата и голосовавшие раньше за эсеров или КПРФ, не видя в них идеальных кандидатов, а просто потому, что это оппозиция, а в прохождение в Думу «Яблока» они не верили. Сейчас появился кандидат, который на тех выборах, где вопрос о прохождении не стоит, где нет избирательных барьеров, ментально им близок. Его не было в нынешней власти, у него реальная программа, и он не левый. Соответственно, эти люди за ним пошли, и этот слой составил большинство голосующих за Прохорова.

Второй слой — это те, кто откололся от Жириновского. Их рассуждения следующие: он богатый человек, миллиардер, он не будет воровать, он заработал себе миллиарды, может, и нам что-то от него перепадет.

Два слоя соединились, это дало Прохорову почти 8% голосов. Притом что часть либералов за него не голосовали — они просто испортили бюллетени. Однако ни на этих, ни на предыдущих выборах такая тактика не принесла никакого результата. Она попросту провалилась.

Теперь Прохоров будет создавать партию, это достаточно сложный процесс, сложнее, чем президентская кампания. У Прохорова мало опыта в этом деле, и его ждет довольно сильная конкуренция. Он уже получил фору в этой конкуренции в связи с выборами, получил раскрутку, известность, рейтинг. Но многое будет зависеть от того, насколько удачно он сможет создать партию.

При создании партии Прохорову не нужно опираться на предпринимательский слой, а нужно использовать правила партийной игры. Ему придется договариваться с другими либеральными политиками, строить политическую коалицию. Из либералов он мог бы объединиться с Кудриным, с политиками движения СПС или с кем-то еще. Круг возможных союзников здесь довольно большой, но возникает другой вопрос — их политической и психологической совместимости.

Вряд ли Прохорову стоит целиком идентифицироваться с людьми с Болотной и проспекта Сахарова, но он должен подчеркивать, что во многом разделяет их требования и является одним из их представителей в большой политике. Полностью идентифицироваться не надо потому, что есть разные группы протеста. Есть протест более радикальный, есть более умеренный, а для Прохорова радикализация губительна. Поэтому Прохоров должен быть с ними, но не только с ними.

В любом случае по харизме и радикализму Прохоров Навального не обойдет. Но это ему и не нужно. Он должен привлекать к себе те слои среднего класса, которые хотят перемен, но более умеренны. То есть он должен быть политиком отчетливо либеральным, но в то же время синтезирующим протест и умеренность. Это сложная задача, но в ряде случаев вполне решаемая.

Игорь Бунин, генеральный директор Центра политических технологий:

Для меня результат Прохорова не был неожиданным, я был уверен, что он обгонит Жириновского. Потому что Прохоров — новый кандидат и потому что он сумел поймать сразу несколько электоральных групп. Это, во-первых, либералы (Прохоров был ближе всех других кандидатов к Болотной, недаром в Москве он набрал 20%). К тому же у него был очень хороший лозунг — «Управлять, а не царствовать». Вторая группа — это люди, которые надеются на чудо. Он, как менеджер, как человек, умеющий управлять, поймал этих избирателей. Когда богатый человек идет в политику, часть населения всегда верит в то, что он может сотворить чудо.

Прохоров не признал победу Путина (это было бы ошибкой), он воздержался. Таким образом, он сейчас пытается пройти между Сциллой и Харибдой — властью Путина и поддержкой площади. Посмотрим, придет ли он сегодня на площадь, это важно.

Чтобы в полной мере воспользоваться своим результатом на выборах, Прохоров должен, с одной стороны, не встречать жесткого сопротивления власти, а с другой — получить поддержку внепарламентской оппозиции, особенно либерально-демократической ее части. Сможет ли он это совместить, неизвестно. Ему, безусловно, надо создавать партию и объединяться с другими представителями оппозиции. Но здесь есть проблема: он обязательно хочет быть первым, а в оппозиции сейчас много людей, которые претендуют на первенство.

Евгений Минченко, директор Международного института политической экспертизы:

Результат Прохорова ожидаемый, потому что под него была зачищена вся либеральная ниша, других кандидатов на этом поле не было. Объем ниши — 10%, Прохоров собрал чуть более 2/3 этого объема. У Прохорова был режим наибольшего благоприятствования на всех телеканалах. По количеству появлений на телеэкранах, на мой взгляд, он был вторым после Путина. И при этом режиме максимального благоприятствования Прохоров получил на несколько сотен тысяч голосов меньше, чем СПС в 1999 году. Так что его результат оказался не таким уж удачным.

Если говорить о политических перспективах Прохорова, то я здесь не очень оптимистичен. Сейчас-то он был один, но после либерализации законодательства о политических партиях наибольшее количество проектов появится именно на либеральном поле, на котором и играет Прохоров. Даже если мы рассмотрим только наиболее крупных игроков — Кудрин, ПАРНАС, Титов, «Яблоко», — вместе с Прохоровым уже получается пять проектов на нишу 10%. Прибавим к этому еще и множество амбициозных маргиналов вроде Милова, которые также будут регистрировать новые проекты.

Так что, на мой взгляд, Прохорову имело бы смысл пойти сейчас вице-премьером по непопулярным реформам в новое правительство. Это было бы лучше для него, чем пытаться «играть вдолгую». Но, с другой стороны, учитывая, что Путин получил на этих выборах мандат на проведение левой популистской политики, Прохоров скорее понадобится власти в качестве громоотвода для оппозиционной энергии крупных городов. Чтобы люди вместо того, чтобы ходить на площади, вступали в партию Прохорова и готовились к парламентским выборам через 5 лет.

Прохоров вообще был очень выгоден власти на прошедших выборах. Рассерженному среднему классу надо было дать какой-то выход протестной энергии, его и дали в лице Прохорова. На этих выборах он был очевидным союзником власти и по управляемости уступал разве что Жириновскому.

Михаил Виноградов, президент фонда «Петербургская политика»:

Я думаю, результат Прохорова объясняется не столько его активностью и действиями штаба, которые не были гиперактивными и адресными, сколько спросом на новые лица и накопившейся усталостью VIP-персон. Прохорову удалось притянуть к себе их ожидания, независимо от поступков, которые он совершал.

На мой взгляд, Михаил Прохоров пока не готов полностью определиться с тем, что ему делать дальше. Многое будет зависеть от того, возникнет ли вопрос о досрочных выборах в Госдуму, что отвечало бы интересам Прохорова с точки зрения конвертации собственного результата в создание новой конкурентоспособной партии и ее возможного прохождения в Думу. Возможно также его участие в новом правительстве.

Я думаю, в итоге Прохоров попытается увести за собой часть протестного тренда, но с учетом либерализации законодательства в сфере регистрации партий за ним пойдет не более 15% протестного электората.